Вы, как и я, были заключены в ловушку абсолютного одиночества. В тот день я понял это и влюбился в вас.
Я всегда был как кусочек мозайки, который никуда не вписывался. Грубый, бесполезный, небрежно брошенный маленький кусочек. Только Сури сказала, что я хорош таким, какой я есть и верила в меня. Я хочу стать таким же. Дарить больше доброты, чем получаю и давать больше тепла, чем ощущаю. Однажды, как сегодня, даже если весь мир будет твоим врагом, я останусь на твоей стороне и буду делать все возможное, чтобы ты улыбалась. Хочу стать твоим миром.
- Почему ты плачешь?
- Я вовсе не плакала. Представишься мне?
- Ты плакала. Тебя кто-то обидел?
- Нет. Просто в жизни бывают моменты, когда приходится делать то, что совсем не хочется. А из-за что плачешь ты?
- О чем ты? Я никогда не...
- Тебе больно.
Те, кто раньше осуждал вас, теперь восхваляют один громче другого. Будь вы все ещё здесь, то наверняка посмеялись бы над этим.
Ты уж прости, но это так смешно. Что имеем - не храним, потерявши - плачем. Она всегда была рядом и была готова ради вас на все, а вы даже не понимали этого. И смех и грех. Джереми фон Нойванштайн, ты этого не достоин.
Как интересно. Некоторые люди оплакивают кого-то и отдают дань уважения лишь после того, как душа этого человека уже покидает этот мир. Почему они тоскуют по умершим? Ведь теперь это просто кусок гниющего мяса.
Мой высокородный младший брат... Не желаете ли быть избитым?